Ховала

ховала

В славянской мифологии злой дух, существо с двенадцатью глазами, расположенными как бы на невидимом обруче вокруг головы. Когда Ховала идет по деревне, то освещает ее подобно зареву пожара. Одни считают его зловредным, другие утверждают, что лучи из глаз Ховалы способствуют росту растений и скотины. Существует поверье, что днем из его очей исторгаются лучи тьмы, и то место, куда они падут, сразу становится невидимым: он как бы «ховает», то есть прячет все вокруг.

Ховала - мощный ведический образ, которого древнеславянская традиция воплотила в виде высокого и седого старика, предвечно блуждающего по земному миру. Отличительная особенность этого «дедушки» — ясные и светлые, будто бы пылающие очи и легкая льняная одежда, в которой он ходит даже в самые лютые морозы. Некоторые источники утверждают, что вокруг головы Ховалы на невидимом обруче располагаются двенадцать огненных глаз, на самом же теле этих «глаз» шестнадцать, по числе славянских Чертогов. Число двенадцать является осознанным искажением, введенным в легенды христианскими проповедниками с целью искоренения исконных значений образа.

ховала
Ховала идет по деревне

Ховала является древним полубогом, о происхождении которого нет никакой конкретной информации. Очевидно, что он значительно старше Мидгард-Земли и пришел на нее с некоторой целью, о которой смертные могут только догадываться. Ховала никогда ни с кем не разговаривает, лишь многозначительно улыбается и может творить над человеком непонятные знаки. Ночью его глаза будто бы излучают яркий свет, будто бы солнцем освещающий каждый сантиметр окружающего пространства. Кроме того, рядом с Ховалой всегда тепло, его энергия «выжигает» из людей злобу, бессилие и отчаянье. Поэтому там, где прошел Ховала людская жизнь всегда налаживается. Ночью этот могучий и добрый старик несет свет, радость, жизнь, избавление от зла и горя.

Гораздо хуже, если Ховала прошел через город днем. В это время его глаза светятся все тем же незримым пламенем, но вместо того, чтобы дарить свет, они его будто бы поглощают. И если Ховала остановил взор на каком-то объекте, будь то человек или камень, то этот предмет сразу же теряет всю свою жизненную силу — человек начинает хиреть и очень скоро умирает, дерево чахнет, камень рассыпается в пыль. Отсюда и происходит имя этого существа, ведь «ховать» значит «прятать». Но Ховала никогда не приходит просто так и если он появился в каком-либо месте, то можно воспринимать это как своеобразную кару за лживое и порочное существование. Фактически с точки зрения сугубой эзотерики речь идет о некоем кармическом наказании, объективной платой за содеянное.

Ховала — это дуальный образ, воплощенное отражение двойственности мироздания, дуалистической концепции взаимодействия света и тьмы, которая прослеживается во всей древнеславянской мифологии. Это существо пришло к нам из пределов, в которых нет деления на добро и зло, пространство и время. Вместе с тем Ховала гораздо лучше видит и понимает нашу жизнь и нас самих, поэтому его приход, не важно — днем или ночью, это всегда великое благо, благо справедливости.

Читать также  Хорс

Читать историю »

Очень напоминает Ховалу огненный дух Жыж. Он постоянно расхаживает под землею, испуская из себя пламя. Если он ходит тихо, то согревает только почву, если же движения его быстры, то производит пожары, истребляющие леса, сенокосы и нивы. Говорят, что у Жыжа 12 глаз, и когда он решает выбраться на землю и прогуляться по какой-нибудь деревне, то свет его очей освещает все вокруг даже самой темной ночью. Чехи и словаки Жыжа зовут Жаркооким. От его взгляда все загорается, а скалы рассыпаются в пыль, поэтому он никогда не открывает все свои двенадцать глаз, а смотрит лишь одним, да и то крепко прищурясь.

Алексей Ремизов. За волчьей падью, на Стожар-горе

Приехал стрелец из дальних краев наведать свояка, а в деревне бабы голосят, мужики затылки чешут.
— О чем печаль? — стрелец спрашивает.
— Да ночью опять, как о прошлогодье, по деревне Ховала бродил со своими слугами — разбойными молодцами. Унесли все, что плохо лежит. Сети рыболовные с шестов для просушки, упряжь конскую, что в конюшню убрать забыли. Мельницу-крупорушку ручную, что в амбар забыли отнести. Телят-жеребят-козлят увели, которых в хлев не заперли. Уволокли все подчистую!
— А каков он, этот Ховала?
— Да старик седобородый с клюкою. На голове корона, вокруг нее двенадцать глаз огненных: ничто от них не скроется.
— Что ж мужики-то ваши деревенские за добро свое не вступились? — удивляется стрелец.
— Поди вступись, — свояк отвечает. — Лучами из глаз своих Ховала так ослепит — потом три дня будешь незрячим ходить, молочком козьим глаза протирать. Нет управы на Ховалу, нет.

Поразмыслил стрелец и спрашивает:
— Как бы мне, свояк, того Ховалу разыскать?
— И не помышляй. Хоромы его за Волчьей падью, на Стожар-горе. Туда ни пройти, ни проехать. Днем птицы с железными клювами заклевывают неосторожного путника до смерти, ночью волки рыщут, добычу себе кровавую ищут.
— Нам, стрельцам, бояться грех. Ладно, утро вечера мудренее. А к утру приготовь мне, свояк, три дюжины факелов смоляных, да шкуру толстую бычью в чане размочи, да латы железные со шлемом стальным кузнец пусть выкует. Авось найдем управу и на Ховалу, возвернем ваше добро!

Всю ночь ковал деревенский кузнец латы со шлемом, а свояк стрельца факелы готовил да вымачивал в чане бычью шкуру. Утром облачился в доспехи стрелец, коня вместо попоны шкурою покрыл, факелы в мешок положил и к седлу приторочил. Простился со свояком и отправился в путь-дорогу.
Вот подъезжает уже на закате дня к Волчьей пади. А в небесах-то темным-темно от страшных птиц, каких стрелец и видом не видывал. Кричат они, клюют чужаков носами железными, а поделать с ними ничего не могут: конь бычачьей кожей защищен, от солнца затвердевшей, а на латах и шлеме стрельца клювы ломаются.
Ночь настала. Волки вышли на охоту, глазами люто во тьме сверкают. Поджег стрелец огнивом факел — звери-то и отпрянули: боятся огня, как черт ладана. Так и ехал всю ночь по Волчьей пади отважный стрелец, так и остались они с конем целы и невредимы.
Утром добрались до Стожар-горы, тут, у своих хором, встречает их сам Ховала.
— Зачем припожаловал, гость непрошеный? — спрашивает.
— Отдай добро, кое в позавчерашнюю ночь награбил, — отвечает стрелец, с коня не сходя. По-хорошему отдай. Не то саблей порублю, конем потопчу.
Усмехнулся старик, заиграли, зажмурились двенадцать глаз вокруг его короны — и помутился в глазах стрелецких белый свет. А конь рухнул как подкошенный и всадника придавил.

Читать также  Хмарник

Очнулся стрелец в горнице, резьбою затейливой изукрашенной. Поднялся, выглянул в окно — батюшки-светы, на дворе уж осень, листья желтеют, паутина летает, журавли клином тянутся к югу. Тут входит в горницу Ховала и говорит с улыбкою:
— Долгонько спал ты, гость непрошеный. Теперь понял, каково невежей быть, хозяину чести не оказывать?
— Прости меня, старче, за горячность. Сам понимаешь: мы, стрельцы, — лихие молодцы. Больно уж людишек деревенских, ограбленных, жалко мне стало!
— Кого ты жалеешь, лихой молодец, жизнью своей понапрасну рискуя? Нерадивых, да нерачительных, да неосмотрительных, да непамятливых, да нехозяйственных. У хорошего-то хозяина все под присмотром, все под замком. А плохо лежащее — моя добыча. Вот я ее и ховаю, прячу. Так предначертано небесами.
Молчит стрелец, не знает, что сказать.
— Ладно, повинную голову меч не сечет, — сказал Ховала мирно. — Верну пожитки деревенские, дабы тебе, храброму стрельцу — лихому молодцу, не краснеть перед людьми за напрасное путешествие. Так и быть!
Вернулся стрелец в деревню с целым обозом разного добра: сетями рыболовными, упряжью конской, мельницей-крупорушкой, телятами-жеребятами-козлятами. А деревенские уж и не чаяли увидеть его живым.

ХОВАЛО (ХОВАЛА) — славянский дух, божество, мощнейший ведический образ, воплощенный в виде седого высокого старика, с шестнадцатью глазами, расположенными на невидимом нам обруче вокруг его седой головы.

Глаз шестнадцать, по числу славянских Чертогов, но некоторые говорят, что глаз — 12, и неизвестно, кто прав, но сути это не меняет — у Ховалы глаз много.

xovalo

Ховала является древнейшим полубогом, и о происхождении его никакой точной конкретной информации у нас нет. Очевидно, что Ховало значительно старше, чем даже Мидгард-Земля и пришел он к нам с некоторой целью, и о цели этой смертные могут всего лишь догадываться. Интересно, что Ховала никогда и ни с кем ни о чем не разговаривает, он всего лишь тихо и многозначительно улыбается.

Читать также  Хлевник

Говорят, что Ховала обычно живёт там, где спрятаны великие сокровища, где клад зарыты богатые, и ежели кто слишком уж настырно пытается нечестным путём клады те взять — Ховала его и ослепить может.

А в засуху, когда солнце светит безжалостно и выжигает всё на полях и огородах — говорят, мол это Ховала сильно сердится.

Когда же Ховала идет ночью по деревне, по дороге ли какой, то освещает он путь свой светом ярким, сравнимым с заревом пожарищ. А одежду его украшают древние знаки и руны: солнца на них и луны, знаки там света и тьмы, ночи звездной и дня ясного, великие знаки жизни и смерти. В узоре том они сплетаются в нечто целое и неделимое, и сам день земной сливается с ночью земною там, где путь проходит этого человека странного.

khavala-_kononenko

Рядом с Ховалой всем всегда тепло, ибо его энергия мягко «выжигает» из людей гнев и злобу, отчаянье и бессилие. Поэтому там, где прошелся Ховала, жизнь людская налаживается. Темной ночью этот старец несет радость, жизнь, свет, избавление от горечи и зла.

А днем светятся его глаза все тем же ярким незримым пламенем, однако вместо того, чтобы даровать свет, они его словно бы поглощают. И коль Ховала остановил взор свой на каком-то конкретном объекте, будь то растение, человек, зверь или камень, то этот предмет очень быстро теряет всю свою силу жизненную. Но знайте, Ховала никогда не придет просто так, ведь если он появился где-то, то стоит воспринимать его приход как своеобразную странную кару за лживое, злобное или порочное существование людское.

Ховало — это странное божественное существо видимо пришло к нам из тех неизведанных пределов, в которых нет никакого деления на понятия добра и зла, на пространство и время. Ховало пришел из мира, где первоначальные тьма и свет, добро и зло, жизнь и смерть все еще неразделимы.

В каждом движении Ховалы, в каждой его спокойной улыбке и во взгляде чистых, светлых и ясных его глаз, на самом их дне, спит такой древний, многовековой покой, такая неспешность и такое умиротворение вечности, когда все уже так знакомо, так полностью принято и так же любимо. И поэтому все люди, что случайно увидели Ховалу, не пугаются его глаз, а успокоенные, умиротворенные, опускают глаза свои и тихо и неспешно уходят по своей дороге к своих делам, к своим вершинам, к своей судьбе.

xovalo

В ПАМЯТИ РУССКОГО ЯЗЫКА: В южных диалектах есть такое словечко — ховать — прятать. Видимо так прятать, чтоб даже Ховало не увидел.